перемежаем изображения

* * *

Я не знаю другого такого запаха,
как запах влажной от дождя весенней раскисшей земли
и мокрой первой листвы.
Только им никогда нельзя надышаться.
В нем сливается все:
морской жадный ветер
запах свежего черного хлеба,
тягучая гниль болота где-нибудь в средней полосе,
и
запах той самой глины, которой стану и я
и которой до меня стали
многие и многие -
мой прадед-фотограф,
прапрадед-моряк,
белорусский еврей,
и крестьянин.
Запах смерти,
рождающей жизнь.