Зима приходит внезапно, как осознание: только что не понимал, как вдруг перед глазами белым-бело. И как бы ни хотелось, чтобы было иначе, ты чувствуешь, что как прежде уже ничего не будет. Весна, лето, осень - сквозь тусклое стекло. Зима - лицом к лицу: на снегу все заметнее.
Последняя прямота.
* * *
Самое обидное, что действительно всегда знаешь ответ. А как хочется, наивно распахнув глаза, лепетать: "Надо же, а я-то думала... я представить себе не могла..." Лжешь, дорогуша. Даже если не знала - или не хотела видеть, - ты все чувствовала.
Роскошь истинного неведения дается немногим.
* * *
Моя беда, как у барона Мюнхгаузена, в том, что я всегда говорю правду. Даже если она сейчас не очевидна. Даже если мне самой не хочется, чтобы это было так. Но я говорю - и оказывается: правда.
Поневоле задумаешься о том, что все-таки первично, слово или действительность.
Последняя прямота.
* * *
Самое обидное, что действительно всегда знаешь ответ. А как хочется, наивно распахнув глаза, лепетать: "Надо же, а я-то думала... я представить себе не могла..." Лжешь, дорогуша. Даже если не знала - или не хотела видеть, - ты все чувствовала.
Роскошь истинного неведения дается немногим.
* * *
Моя беда, как у барона Мюнхгаузена, в том, что я всегда говорю правду. Даже если она сейчас не очевидна. Даже если мне самой не хочется, чтобы это было так. Но я говорю - и оказывается: правда.
Поневоле задумаешься о том, что все-таки первично, слово или действительность.