mission impossible

Трудно написать о том, что чувствуешь по утрам, не используя эпитеты "хтонический", "эсхатологический" и "экзистенциальный". Уловить образы, которые вырываются из тебя, точно пар от дыхания, и вывязать спицами-словами в читаемый узор.
Черная толпа на мосту через железнодорожные пути. Слякоть под ногами. Сверху и сбоку - она же в динамике. Все вокруг окутывает удушливый запах подгоревшего жирного мяса: у метро жарят шаурму. Люди двигаются медленно, как в сюрреалистическом фильме-антиутопии. Почему-то кажется, что настоящее осталось там, за городом, а вокруг - лишь халтурные декорации: пни, и перевернутся кверху фанерным задником с надписью красной краской в левом нижнем углу: "2 руб. 65 коп."
На дороге - труп под черным пластиком. Рядом - скорая, милиция и джип. В джипе гаишник и водитель, очевидно, сбивший пешехода. Картина спокойная настолько, что пробирает ужас. Всем вдруг становится некуда спешить. И тому, чья босая нога торчит из-под полиэтилена (сапог валяется тут же на дороге) - тем более.
На русской почве Кафка обрастает жирными подробностями во вкусе Достоевского и поневоле превращается в Петрушевскую. Или в Мамлеева.

лучший вид на этот город...

...ну, бомбардировщик для такой козявки слишком жирно, но то, что Железку проще любить ночью, это факт. Слишком все безрадостно и безлюбо в ноябрьском сером свете.